Недооценённая умеренность

В последнее время «умеренность» стала ругательным словом. Наши мнения, политика и образ жизни поляризованы. Наши реакции доходят до крайности.

Быть посередине воспринимается как проявление безразличия, неискренности, равнодушия. Как отмечает Карлин Бартон в книге «Римская честь»: «Нет романтики в Средней Америке, среднем менеджменте или среднем возрасте».

Тем не менее, древние римляне рассматривали честь как то, что основывается на «героической середине». Они видели в способности идти на компромисс защиту от тирании и проявление самоконтроля. Умеренность не была «ни робкой сдержанностью и безрадостной покорностью условностям современного буржуа, ни оправданием самодовольства или консерватизма. Напротив, римское сознание воспринимало её как своего рода защиту от пожара амбиций и страстей… Самообладание, невозмутимость давались тяжело и неестественно. Скромность и сдержанность демонстрировали решимость и намерение мужчин и женщин взять судьбу в собственные руки, контролируя поведение перед лицом бесконечных соблазнов».

Концепция характера Аристотеля основывалась в основном на этой идее; для него добродетель была золотой серединой, которая пронизывала иглу между недостатком и избытком. Мужество граничило между безрассудством и робостью; праведный гнев граничил между изнуряющей яростью и безразличной пассивностью.

Для греческого философа и древних римлян поступать правильно в нужное время было жизненно важным вызовом, который очищал душу. Как выразилась Бартон: «В этом тонком балансировании точка наибольшего стресса и драмы находилась посередине».

Таким образом, умеренность отнюдь не банальна, она может неожиданно подарить «восторг и ощущение непосредственности» жизни на грани. Это значит идти по туго натянутому канату чести и характера.

-  Источник