Как-то мы отправились с сестрой по делам в другой город. Дальняя дорога всегда располагает нас к разговорам, требует рассуждений и размышлений.
— Почему мы выросли нормальными? — спросила она меня.
Мы вспоминали детство, обсуждали отношения родителей. Наша семья далека от образцово-показательной. Сколько себя помню – папа пил. При этом дни его трезвости можно было считать праздниками в нашем доме. Он мог приползти домой часа в три ночи или вообще не прийти. В первые сутки мама даже не порывалась его искать. Вот если отец не появлялся пару дней, тогда начинала его разыскивать.
У него было две степени опьянения: бухой и в зюзю. Причём последний вариант был для нас предпочтительней. Это означало, что он придёт, шарахаясь от стенки к стенке, не разувшись, прошлёпает в комнату, бухнется на кровать и уснёт.
В первом же случае его состояние означало – недоперепил. То есть ему не хватило. В таких случаях он становился злым и агрессивным. Виновной в этом своём состоянии он считал маму. Тут отец начинал вспоминать (а ещё и придумывать) её ошибки и прегрешения. Бить не бил. Но морально унижал конкретно. Требовал, чтобы она сидела напротив и выслушивала обвинения в свой адрес. При том желательно молча. Любое слово вызывало в нём гнев, и он мог снести или сломать что-то.
Единственной защитой для мамы были мы с сестрой. Она вставала за нашими спинами – он становился спокойней. О том, чтобы крикнуть на нас, не было и речи. Даже находясь в пьяном дурмане, он помнил – кто мы.
На утро он трезвел и получал порцию пилежа от мамы. Теперь наступала её очередь винить его во всех бедах и несчастьях нашей семьи. В том, что мало денег, что он по дому ничего не делает и так далее. Упрёки сыпались один за другим. Он молчал, ел и уходил на работу. Мы с сестрой молча собирались в школу, а уже вечером всё повторялось вновь.
Когда папа был в состоянии говорить, они ругались. Это продолжалось постоянно. Говорить друг с другом спокойно они просто не умели. Мне всегда было странно смотреть на старые чёрно-белые снимки, на которых они молодые стоят или сидят, обнявшись, улыбаются. В жизни я такого никогда не видела. Возвращаясь домой, я испытывала страх перед тем, что меня ждёт.
Мной и сестрой родители особо не занимались. Мы не ходили в цирк, не ездили не море, не гуляли вместе. Порой папа играл с нами в карты, но это потому, что собутыльники в тот день напились раньше обычного и уже к обеду валялись по кустам.
Мама вкалывала на двух работах, приезжала поздно, уставшая. В ней не было ласки к нам (возможно, просто не хватало сил). Она никогда не обнимала, не целовала нас. Мучила (как нам тогда казалось) всевозможными ограничениями: туда не ходи, сюда не ходи, дома будь в 10.
— И действительно – почему? — задумалась я. Как в атмосфере страха, унижения и вечной ругани можно было вырасти нормальными? Оказалось возможным стать счастливыми? Создать свои семьи на основе уважения и взаимопонимания? (мы с сестрой уверены, что наши мужья идеальные).
Я долго размышляла на этот счёт, и ответ пришел как-то сам собой. Нас любили. Это всегда было безусловным и объединяющим.
Да, родители не проявляли свою любовь так, как этого хотелось бы нам, и были неидеальны родителями. Но мама всегда говорила: «Мои девочки – самые лучшие». Она же говорила и про папу: «Несмотря ни на что, он ваш отец, он вас очень любит». Он ничего не говорил, но мы обе знали, что папа нас любит.
Когда мы выросли, то очень боялись уехать от родителей. Были уверены, что если нас не будет – они поубивают друг друга. Даже договорились между собой, что по первому звонку приезжаем обратно и живём в их квартире столько, сколько потребуется. Но этого не потребовалось.
Как только мы обе стали жить своими жизнями, у родителей пропала необходимость общаться. Папа с головой ушёл в работу, мама сменила род деятельности. Он – почти не пьёт. Она – научилась радоваться жизни. Оба безумно обожают мою дочь – пока единственную внучку. Оба рады видеть её в любое время. Как и меня с сестрой.
Говорить друг с другом они так и не научились. Если они вместе находятся в одном помещении, то чувствуется, как воздух накаляется. Поэтому мы всегда разводим их по комнатам и беседуем по очереди. Рассказываем новости, обсуждаем планы на будущее, радуемся успехам.
Я обнимаю свою дочь каждый день, перед сном целую и говорю, как сильно её люблю. Я хочу, чтобы она знала это и чувствовала каждое мгновение, а не поняла в 30 лет.
published on according to the materials
Запись взята с сайта .
Комментарии (0)